Скільки коштуватимуть Путіну контрактники, що воюють в Україні, і чому для Кремля цей аспект стає все більш важким тягарем, особливо при нафті, що падає в ціні?
Зробимо розрахунок для 400 тисяч контрактників у річному періоді.
Считаем в валютном эквиваленте с округлениями и приближениями при курсе доллара 1 к 90.
Средняя зарплата одного контрактника – 300 тысяч рублей (на самом деле – больше, то есть уже 400 тысяч рублей, но мы помним о тех, кто был набран по низкой ставке в начале войны). Следовательно, общая сумма – 120 миллиардов рублей в месяц, что составляет 1,3 миллиарда долларов в месяц и 16 миллиардов долларов в год.
Единовременные выплаты зависят от региона, но в среднем сумма составляет 1,5 миллиона рублей, то есть 17 тысяч долларов, а общая сумма на всех – 7 миллиардов долларов.
Единовременное пособие в случае гибели военнослужащего составляет 5 млн рублей.
В случае ранения контрактник может получить до 3 миллионов рублей (плюс 2,4 миллиона – от страховой компании, однако мы не станем учитывая эту часть выплаты, а учтём только расход госбюджета). Как можно понять, такая сумма выплачивается инвалидам первой группы, тогда как менее тяжёлые формы инвалидности и ранений влекут за собой меньшие выплаты.
Сколько Россия теряет солдат ежемесячно? Недавно Путин проговорился, сказав, что якобы потери Украины составляют в десять раз больше – до 50 тысяч убитыми и ранеными. Грубое враньё, разумеется – эти потери в 2,5-3 раза меньше. Однако дело не в этом, а в том, что мы узнали, какую цифру даёт Минобороны Путину по российским утратам. Они – согласно публичной версии Путина – вроде как составляют 5 тысяч. Верно? Нет. Реальные потери как минимум вдвое больше, о чём Путин знает, но, конечно, не мог не солгать. 10 тысяч – это консервативные оценки. Оценки Генштаба ВСУ – 30 тысяч. Берём среднюю цифру в 20 тысяч. Соответственно, годовой показатель – 250 тысяч убитыми и ранеными в грубом соотношении 1 к 3. Итак, 60 тысяч убитыми и 190 тысяч ранеными утрачивает российская армия ежегодно, что составляет около 80 процентов при нынешних темпах набора. Проще говоря, “цел” остаётся лишь каждый пятый, тогда как остальные выбывают из строя в течение некоторого – часто очень непродолжительного – периода.
Отсюда можно предположить, что каждый год российский бюджет должен будет расставаться с суммой в 300 миллиардов рублей только для выполнения обязательств перед семьями и родственниками погибших. Подсчитать расходы на выплаты по увечьям и инвалидности труднее, ведь там довольно большой разброс по степени тяжести, поэтому и выплаты варьируются от примерно 50 тысяч до тех самых 3 миллионов. Если взять среднее арифметическое – а оно у меня получилось 650 тысяч (на самом деле может быть намного больше), то получим 120 миллиардов рублей.
Огрубим общую сумму (120 + 300 миллиардов) в меньшую сторону и получим 400 миллиардов рублей, то есть 4,5 миллиарда долларов.
Итого – 27 миллиардов долларов в год.
В среднем это составляет четверть от всего российского военного бюджета и десятую часть доходной части общего бюджета России при нынешней цене на нефть.
За первое полугодие поступления России от продажи нефти и газа составили 65 миллиардов долларов, то есть в годовом выражении – 130 миллиардов долларов, в том числе 85 миллиардов долларов от экспорта нефти. Далее всё будет зависеть от мировых цен на нефть. Что будет с ценой Brent, неясно, но сейчас она понижается, тестирует отметку 70 долларов в четвёртый раз за полтора года и имеет шансы уйти к 50. Недавно Дональд Трампа проговорился, что остановит войну тем, что уронит стоимость Brent до 40 долларов. Меня трудно заподозрить в симпатиях к Трампу, но дело не в нём, а в математике. Двукратное снижение стоимости Brent означает, что Россия потеряет до 40 миллиардов долларов в год, а также ещё десятки миллиардов долларов при сопутствующих потерях для других отраслей. Общая сумма снижения в этом случае может доходить до 70 миллиардов и больше. Это более половины от нынешнего общего военного бюджета и это в 2,5 раза больше выплат контрактникам и их семьям.
Я не экономист, но мне очевидно, что российская экономика даже при нынешних ценах на нефть не может продолжать “военный” трек в текущем “форсажном” режиме дольше, чем несколько лет. Критические изменения уже заметны, если взглянуть на острый дефицит кадров во всех областях. Следующий год обещает быть “непростым”, не говоря уже о последующих. Российский народ “долготерпив”, но это только если речь идёт о “тыле”. На агрессивную войну (а каждый россиянин знает, что его страна участвует в банальной агрессии) загнать граждан можно исключительно чрезвычайно высокими выплатами. Все, кто подписывает контракт, прекрасно понимает, что шанс погибнуть в этой войне у него в среднем 40 процентов, а шанс получить тяжёлое ранение – ещё 40 процентов. Именно по этой причине власти вынуждены были поднять выплаты до сумасшедших для “деревни” показателей. Почему? Потому что предварительно провели закрытые соцопросы и выяснили, что за “меньшее” защищать “народы Донбасса” никто не полезет.
Нужно понимать и другое: к середине 2026 года – по оптимистичным для российской армии расчётам – она подойдёт к фазе критической нехватки бронетехники. Если Кремль решит продолжить войну и после этого, то нагрузка на “голую” пехоту кратно увеличится. Это приведёт к драматическому росту потерь в личном составе даже в сравнении с нынешними показателями. Следовательно, для продолжения набора контрактников выплаты должны быть увеличены ещё серьёзнее, что, в свою очередь, увеличит нагрузку на бюджет и дряхлеющую экономику в целом.
Я дал приблизительные расчеты, однако в целом они адекватны тому, что мы видим на полях сражений и в российской экономике. Признаки начинающего истощения очевидны уже сейчас. Путин совершено не зря посылает сигналы о готовности заключить “мир”: отдых нужен не только его армии, но и экономике. Он блефует с плохими картами, выкидывая последние козыри ради очередного “клочка Донецкой области”, чтобы убедить западных лидеров в своей долговременной силе. На самом деле никакой силы нет, иначе не случилось бы вторжения ВСУ в Курскую область. У Москвы нет настоящих козырей. Математика – против Кремля. Запад берут на “понт” (“pont” – пусть выучат это слово).
Почему на “понт” не удаётся взять украинцев? Потому что они здесь не нуждаются в переводе: в украинском это слово звучит, пишется и “семантизируется” так же, как в русском. Киев должен убедить Запад в том, что не нужно хвататься за путинскую “синицу” сейчас, а лучше дождаться украинского журавля через несколько лет, когда российская армия и экономика окажутся в куда более тяжёлом состоянии, достаточном для того, чтобы ВСУ могли провести сокрушительные контрнаступления по всем фронтам.
Путин своим террором в тылах Украины и фарш-штурмами на Донетчине пытается убедить всех в том, что надо хватать “мир” по более дешёвой цене сиюминутно, а не искать “эфемерного” разрешения ситуации в будущем. Путин – игрок в казино, а не в “шахматы” (как почему-то полагает Трамп), иначе у него не случилось стольких провалов в этой войне. Проще говоря, Путин “давит” на психику как какой-нибудь гопник в подворотне: отдай телефон по-хорошему, иначе заберу ещё и кроссовки с курткой по-плохому.
Послушайте, у вас есть бита, которой вы можете вышибить подонку мозги – так сделайте это! Сила в военном и экономическом плане – на стороне коллективного Запада, причём подавляющая и несомненная.
Путин очень рискует сейчас, истрачивая свои ресурсы в людях, военной технике и деньгах, прекрасно зная, что это – его последний шанс и что уже через пару условных “Угледаров” и “Покровсков” у него просто не останется боеспособной армии, а вот FPV у ВСУ меньше не станет – наоборот, будет больше. Путин пошёл ва-банк. Он поставил ВСЁ. Запад пока даже не начинал ничего ставить, да от него и не требуется: украинцы готовы всё делать сами – им просто нужны стабильные, без трамповских истерик в Конгрессе, поставки вооружений и снарядов.
Нельзя поддаваться на путинский блеф. Надо идти до конца. Эта игра в моргалки, в которой Кремль сейчас делает всё, чтобы оппонент моргнул первым. Нельзя моргать. В 2025-м году будет перелом, а в 2026-м году Украина и евроатлантика могут забрать весь “банк”, где выигрыш – это защита международного порядка и историческое посрамление агрессора. Чтобы понимать это, требуется стратегическое мышление и стратегическая смелость. На днях глава ГУР Кирилл Буданов заявил о том, что перелом уже близится. Он имел в виду перелом в пользу Киева. Если вы внимательно прочитали всё, что я здесь сказал, то вас не должен удивлять прогноз начальника украинской военной разведки. Это удивляет только тех, кто реагирует на эмоциональные выкрики российской пропаганды об “ужасе без конца” и не видит за деревьями леса.
Джерело: OBOZ.UA
